Итальянская актриса Анита Кравос редко играет в комедиях, но смеяться заставит любого, как и ее любимая Моника Витти. О жизни в России , о том, каково было играть в оскароносном фильме «Великая красота», о ее корнях и о будущем итальянского кино мы расспросили Аниту во время ее пребывания в Баку.
Анита, Вы не только успешная актриса, но еще и полиглот…
Я из Гориции. Росла словенкой и итальянкой, так как в моих краях в порядке вещей было смешение языков и культур, похожее на то, что я вижу здесь, в Азербайджане. Я также изучала немецкий и русский языки в университете в Венеции, в то же самое время посещая школу Commedia dell'arte...
Насколько я знаю это традиционная для Италии школа…
Да. В Венеции еще есть школа где вас могут научить быть арлекином, каковым я была в Авагории…
Как Вы попали в ГИТИС?
После школы Авогарии была международная европейская школа, которая называлась École des Maîtres. Это был проект для лучших студентов со всей Европы, и в том году в нем участвовали трое студентов из России, помощники профессора Василия Ивановича Скорика, преподававшего в ГИТИСе. Двое из них порекомендовали ему обратить на меня внимание, когда мы играли в Театре на Таганке, – это и стало для меня своего рода прослушиванием. Скорик согласился меня принять, а я решила писать выпускную работу на русском языке. Это было в то самое время, когда чеченские террористы захватили заложников в театре на Дубровке. Моя мама сходила с ума от страха за меня, но я работала над чем-то действительно уникальным и чувствовала, что посещение этой школы – настоящий дар небес.
Каково Вам было жить в стране, настолько отличающейся от Италии?
Знаете, в те времена актрисы в Москве получали 42 доллара в месяц. Было довольно тяжело жить на такую зарплату, и я, подобно окружавшим меня студентам, обходилась картошкой, кашей и кипятком. Когда мне стало плохо, доктора сказали, что мне как европейке кипяток из-под крана противопоказан. Но бутилированная вода в те времена стоила целый доллар, я просто не могла себе этого позволить. Жизнь была совершенно невыносимой... И я решила вернуться в Италию.
Чем Вы решили заняться по приезде в Италию?
Я хотела быть театральной актрисой. А выбрала Рим, где не знали, что такое ГИТИС. Так что пришлось подрабатывать продавщицей мороженого на площади Campo dei Fiori... Коллега по цеху, помогавший одному итальянскому режиссеру с подбором актеров, попросил меня помочь с прослушиванием ребят из России и Словении. Тогда я получила маленькую роль девушки-украинки и начала представлять на прослушиваниях женщин из славянских стран. Как-то ответила на объявление в Интернете – режиссер Марина Спада искала исполнительниц на роль украинской девушки... В итоге она дала мне роль итальянки, главной героини, в фильме «Словно тень».
О чем же этот фильм?
Этот фильм был вдохновлен строками Анны Ахматовой:
Как хочет тень от тела отделиться,
Как хочет плоть с душою разлучиться,
Так я хочу теперь – забытой быть.
Моя героиня – тридцатилетняя женщина, живущая в Милане. Она ходит на курсы русского языка, где встречает русского преподавателя... Фильм был представлен на конкурс авторского кино на Венецианском кинофестивале 2006 года. Так наша жизнь изменилась: я получила маленькую роль в оскароносной ленте, фильм Марины Спады был представлен на Римском кинофестивале, а продюсер картины выпустил в Италии еще много хороших авторских фильмов, и теперь он довольно важная персона...
В чем Вы видите разницу между русской и итальянской кинематографическими школами?
Могу сказать, что у итальянцев девять десятых игры – на поверхности и одна десятая – «под водой», а у русских наоборот. В годы учебы в ГИТИСе важно было анализировать происходящее, структуру роли, то, как все это преображается в воспринимаемый сюжет, а уж затем найти путь к изображению этого на сцене. Так сформировался мой подход к актерской игре – совсем иной, нежели у других итальянских актеров. Ко мне обращаются, когда нужно осилить сложную роль – вроде роли транссексуала в фильме «Подними голову». Это история о мужчине (его сыграл Серджио Кастеллито), который хотел сделать из своего маленького сына боксера. Но мальчик умер, и его сердце отдали другому мужчине. И этого мужчины тоже больше нет: он стал женщиной, которую я и сыграла. Режиссер Алессандро Анджелини тогда познакомил меня со многими пережившими эту операцию. Это было нелегкой работой для меня...
Ваша роль в «Великой красоте» тоже очень сложна...
Я старалась соответствовать исполнителю главной роли. В фильме он говорит очень мало, обычно за кадром, у него есть долгий диалог с дамой на террасе и еще один диалог – с современной художницей, которую я и играю. Главный герой, Джеп Гамбарделла, расспрашивает меня об искусстве: для чего оно, что такое красота и почему мы в ней нуждаемся. У меня своя точка зрения, а у него – своя... Мы говорим почти что ни о чем, но это и есть суть фильма.
А занимает Ваша роль всего пять минут по часам...
Да, но она потребовала целого дня съемок: пять часов на мое битье головой о стену и четыре часа – на диалог. Это было трудно, потому что в базе данных нашли завышенные сведения о моем росте и установили подушку выше, чем надо было. Мне пришлось подпрыгивать, чтобы биться головой точно в то место, где была подушка, и это выглядело довольно забавно: небольшой перформанс моей художницы становился немного сумасшедшим, каким, впрочем, он и должен быть.
Как Вы чувствовали себя в этой роли? И каковы Ваши отношения с искусством?
Быть актрисой – весьма специфический способ быть художником: ты всегда видишь, как создается твое искусство. Если взять для сравнения живописца, то его полотно вы видите после того, как оно завершено. Работа же актера видна «в процессе»... Так что мы – я и моя героиня – оба художники, разница в том, что она одинокая личность, ей не нравится показывать свои чувства, она высокомерна, у нее свои идеи... Я же всегда высоко ценю мнение моих коллег и критиков. Мне на самом деле нравятся актеры, играющие роли, которые лично мне непонятны.
Как и Феллини в «Сладкой жизни», в «Великой красоте» Соррентино высмеивает современное искусство, итальянскую богему, политику на фоне вечной красоты Рима, от которой можно умереть, как случилось с азиатским туристом. Что Вы думаете об этом? Это на самом деле отблески заката Европы?
Фильм рассказывает о великой эпохе, которая уже завершилась. Политики говорят, что мы не можем кормиться за счет искусства и культуры, и не выделяют на это денег. Правда, это больше относится к Италии, чем ко всей Европе. Я думаю, именно поэтому американские киноакадемики так заинтересовались фильмом: потому что он о нас, о том, как мы относимся к красоте. Они как будто говорят нам: «Ребята, у вас есть Рим, Неаполь, Флоренция, Венеция Выше нос!»
Фильм часто сравнивают со «Сладкой жизнью» и «Восемью с половиной» великого Феллини. Какую роль у Феллини Вы могли бы сыграть?
Аниты Экберг: «Марчелло, иди сюда!». Знаете, Анита Экберг была довольно рослой, крупной, пышногрудой дамой, ее называли «Анитона» – «большая Анита», и из-за нее так называют и меня. Я чувствую с ней определенную связь, хоть мы и очень разные...
Ну, а кто из персонажей вам ближе?
Знаете, я бы предпочла сыграть роль Моники Витти в фильме Антониони. Я всегда восхищалась ею – ведь она может играть роли, одновременно комические и трагические. Помните ту сцену с Альберто Сорди, где они лупят друг дружку на берегу моря? Это так смешно! В момент трагедии тебя заставляют смеяться. Я люблю ее, потому что в трагедии ты всегда можешь улыбнуться вместе с ней, а в комедии всерьез воспринимаешь все, что она говорит.
В каких фильмах Вы обычно играете: в комедиях или в драмах?
Обычно играю драматические роли, ведь начинала я в «Словно тень» Марины Спады. Но я также играла в кинокомедии Маттео Пеллегрини «Итальянские фильмы» вместе с Алексеем Гуськовым: всемером мы, главные герои, прибираемся в киностудии, потом начинаем делать свои собственные фильмы, а затем создаем собственный бизнес... Я вообще очень люблю комедии.
В заключение: что Вы думаете о будущем итальянского кино?
Мы больше не смотрим в будущее, будущее уже наступило! Мы получили награду Киноакадемии, мы лучшие в мире! Мы видим в этом признание за столь долгие годы труда, и это – великий момент для итальянского кино!
Интервью: Лейла Иманова / Фото: Руслан Набиев
