С 90-х годов он известен как Принц Морис (Principe Maurice), официальный мастер церемонии Венецианского карнавала, устроитель эксклюзивных вечеринок, ключевая фигура в ночной жизни Италии. Творческий путь Маурицио Агости начался с дискoтеки Cocoricò, где он создавал театрализованное представление в стиле барокко, и продолжался в миланском клубе Plastique , который Энди Уорхол считал одним из лучших в мире. Он единственный из всей итальянской аристократии был приглашен на 90-летний юбилей королевы Елизаветы. У него сто тысяч лиц, как и у всех нас. И он потратил годы на то, чтобы обрести инструментарий для самовыражения. Великий трансформатор, Принц Морис легко меняет маски – от Казановы до карфагенской царицы Дидоны, и каждый его образ продуман до восхитительных мелочей.
Давайте начнем с начала: будучи мальчиком, как Вы узнали, что можете стать взрослым человеком со множеством лиц и такой разнообразной деятельностью?
А я, по правде говоря, и не знал. Я просто с самого детства создавал это – день за днем, шаг за шагом. Я получил прекрасное образование, у меня было хорошее окружение. Еще в раннем возрасте я потерял брата-близнеца и ощущал необходимость как-то заполнить эту огромную пустоту. Родители приобщили меня к искусству, в частности к музыке; я рос в местах, где все дышало историей и красотой, а моя любознательность завершала дело. Я со страстью изучал все, что могло развить мои способности, и меня во всем поддерживала моя семья. В результате вот я перед вами, непохожий ни на кого, единственный в своем роде. Мне хочется показать все грани моего таланта, а их у меня много, как у бриллианта... Мне нравится сиять, но и темноту я тоже люблю. Я свободно выражаю себя посредством своего многоликого образа, и это – Принц Морис.
Имея уникальный диапазон голоса – от баритона до фальцета а-ля Фаринелли, острый ум, способный уловить и оценить всю красоту венецианского декаданса, и образование, достойное его аристократического происхождения, Маурицио Агости искал непроторенных путей, стремясь выразить свою индивидуальность. Музыка обращается лишь к одному из чувств – и он дополнил ее пластикой тела. Под руководством Даниэля Эзралоу он искал внутреннюю свободу, его движения раскрепостились и тело обрело язык. Легендарный Линдси Кемп (ушедший из жизни 25 августа этого года) обучил его технике пантомимы, в которой это античное искусство схлестнулось с авангардом. У Дэвида Парсонса он взял игривую манеру вести перформанс, у Клауса Номи – вкус к визуальному шоку, перенял навыки лучших стилистов...
Именно в фундаментальном подходе и замечательных учителях он видит секреты своего успеха.
Более двадцати лет Вы играете Казанову на площади Сан-Марко, Вы автор нескольких сценических представлений о нем. Не могли бы Вы представить его нам? Как Вы к нему относитесь?
Джакомо Казанова был выдающимся свидетелем и главным героем своего времени – XVIII века.
Безусловно, он был авантюристом и распутником, но прежде всего Казанова был философом, признанным писателем, прекрасным скрипачом, каббалистом и математиком, и лишь потом культивация чувственных удовольствий стала его самой страстной миссией. Его яркие воспоминания (Histoire de ma Vie), написанные на элегантном французском языке, для меня, мальчика, стали откровением, впустили в мое сознание чувство «восхитительного декаданса», которое меня сопровождает до сих пор. В настоящее время я международно признанный эксперт по жизни Казановы.
Принц Морис мог бы и сам начать автобиографию так же, как Казанова: «Культивирование удовольствия чувств было для меня основным занятием на всю жизнь». Говорят, что Казанова был так же невысок и изящен, с горящими темными глазами – и покорял женские сердца своим безраздельным вниманием. Он «жил как философ», но при этом влюблялся на каждом шагу, менял профессии как перчатки... Не сделал больших открытий в науке, но без его единственного научно-фантастического романа «Икосамерон» – визионерского на ту пору – Жюль Верн едва ли написал бы о путешествии к центру Земли. Слава сыграла с ним дурную шутку: Марчелло Мастроянни, сыгравший Казанову, досадовал, что тот стал таким же символом Италии, как пицца и спагетти. Но умный, внимательный взгляд Принца Мориса находит и в этом расхожем образе нечто волнующее и прекрасное.
Казанова называл себя свободным человеком и превыше всего ценил правдивость, а это качество истинного художника. Десять лет назад Даниэль Эзралоу, поставив свой балет «Почему?» (Why?), написал: все, что нужно сделать, чтобы стать исключительным, – это оставаться самим собой. С чего же начинается эта внутренняя свобода? Как Вы приходите к своему «я»?
Все начинается с наглядного примера и той защиты, которую дает знание, если человек понимает важность культуры для раскрытия своего разума. Уверенность в себе, самоуважение и принятие себя тоже дают фундаментальное чувство свободы от чужих суждений.
Даниэль Эзралоу, один из моих учителей, обладал этим даром и сумел передать его мне. И наконец, интенсивное проживание каждого жизненного опыта учит намного большему, чем любая дисциплина.
Расскажите о Вашем «Ночном театральном шоу». О чем оно?
Это мое оригинальное художественное произведение. Я придумал его, чтобы принести всю магию живых эмоций в нетривиальные места – такие, как дискотеки. Традиционное исполнительское искусство в сочетании с современными технологиями позволяет молодежи прикоснуться к La Grande Bellezza, великой красоте. Я выступаю в самых известных клубах по всей Европе, сотрудничаю как со всемирно известными диджеями и продюсерами, так и с молодыми талантами. И очень горжусь этим.
Принц Морис не только поет и диджеит, он ищет и поддерживает новые таланты. Его Emotional DJ Set звучит по всей Европе. Он сопровождает концерты Грейс Джонс, устраивает бурлескные шоу Agent Provocateur в Париже, Лондоне, Вене, Афинах. Его цель – разбудить дискотечную публику, которая гоняется за суперзвездами, а не за ощущениями. Именно синтез различных видов искусства сделал Cocoricò и Plastique известными во всем мире. Ведь свободой в «мире ночи» уже никого не удивишь – нужен революционный подход, эксклюзивный формат! И в этом Принцу Морису нет равных.
Однажды Вы сказали, что эмоции не имеют успеха в этом «мире ночи» и ему необходимы революции, а не суперзвезды. Неужели людям не хватает эмоционального интеллекта? И Вы как-то пытаетесь это изменить?
Система суперзвезд испорчена маркетингом, большинство кумиров – это всего лишь «продукты», а не реальные таланты. Что нужно, так это переоценка страсти, профессионализма и взаимодействия между художником и аудиторией. Виртуальный мир Интернета и социальных сетей отнимает у людей подлинность и спонтанность. А я своей работой хочу передать желание общаться по-настоящему – смотреть друг на друга, прикасаться друг к другу, разговаривать друг с другом, даже осязать друг друга! Я бы очень хотел, как Казанова, заново научить людей удовольствию чувств, что ведут к любви к себе, другим и прекрасному миру вокруг нас.
Как Вы относитесь к тому, что вокруг Вас всегда так много людей? Что Вы предпочитаете: отдавать любовь или получать ее?
Мне нравится, когда вокруг меня много людей, но они должны разделять мою философию, быть умными, сообразительными и стремиться к художественному и духовному росту. Я не оспариваю социальный статус или эстетические каноны. Даже культурный уровень не так важен, если есть чувственность и естественная грация. Что же касается любви, то мне нравится как отдавать, так и получать. Любовь – это непрерывный гармоничный обмен... по крайней мере в идеале. Верность, уважение и взаимное внимание очень важны. Естественно, обольщение и соучастие всегда интригуют...
Закончите, пожалуйста, фразу: «Я здесь для того, чтобы...»
Я здесь, чтобы учиться, наслаждаться и делиться.
Остались ли сейчас, в XXI веке, такие самобытные личности, как Линдси Кемп или Дэвид Боуи? Можете ли Вы назвать кого-нибудь еще?
На свете много людей, которыми я восхищаюсь. Особое восхищение у меня вызывает Грейс Джонс, она для меня настоящая муза.
Принц Морис сознательно реализует свои коммуникативные намерения. Филигранность его работы хорошо проиллюстрировал в 2016 году Даниэль Сартори в фильме Principe Maurice # Tribute: мгновенная пауза, будто пропал видеосигнал, – и зритель сосредотачивается на слуховом восприятии. Эта документальная лента как нельзя лучше передает стиль Принца Мориса.
Над чем Вы работаете сейчас?
У меня много проектов, но главное – это дальнейшее развитие моей Академии, подготовка новых талантов, чтобы они затем продолжили мое дело.
В дни Формулы-1 в Баку Вы представили шоу «Senso: Венецианская мечта». Раз мы говорим о чувствах: каковы были Ваши первые впечатления от нашего города?
Волшебное место! Я почувствовал силу стихий и очарование азербайджанской культуры. Мне очень хочется узнать побольше об этой прекрасной земле и людях.
Если бы Вы нашли машину времени, куда бы Вы отправились?
Я бы вернулся в Венецию XVIII века, чтобы насладиться любимой исторической эпохой и, возможно, стать компаньоном Казановы в его невероятных приключениях.
ИНТЕРВЬЮ: СОНА НАСИБОВА
ФОТО: ПЯРВИЗ ГАСЫМЗАДЕ
КОСТЮМЫ: Atelier Pietro Longhi
ПАРФЮМ: The Merchant of Venice
Редакция журнала Nargis Magazine благодарит Claustraphobia Baku за помощь в проведении фотосессии.
